Борис Титов: «Предприниматель — опасная профессия, как спасатель»

Бизнес-омбудсмен Борис Титов рассказал в интервью газете «Комсомольская правда» о том, как будет развиваться частное предпринимательство в России.

— Социологические опросы дают такую информацию: более 70% россиян не хотели бы заниматься бизнесом, они предпочитают роль наемного работника. Почему?

— Это совершенно нормальная статистика. Не могут все быть бизнесменами. Бизнес — очень непростая профессия: риски, которые должен брать на себя предприниматель, похожи на риски военных. Предприниматель — опасная профессия, как спасатель. Ты рискуешь каждый день. Может быть, ты рискуешь не жизнью, но благосостоянием своей семьи, своих компаньонов. Сколько было примеров, когда человек владел миллиардами, но в итоге оказался на улице без копейки в кармане. Я недавно встречался с предпринимателем, который создал строительную империю, в Лондоне собирался небоскреб строить, а сейчас ему впору милостыню просить. Он потерял свой бизнес. Вот такие огромные риски. Каждый успешный предприниматель прекрасно понимает, что завтра может быть все по-другому. И не многие люди готовы жить в таком напряжении, в постоянном режиме активной борьбы. Проще ходить на работу, исполнять обязанности и получать гарантированную зарплату. Но при этом не быть ответственным, не рисковать всем, что у тебя есть.

Поэтому нежелание большинства заниматься предпринимательством — совершенно нормальное распределение голосов. Но есть и другая статистика. Недавно ВЦИОМ спросил: как вы относитесь к бизнесу? Считаете вы, что бизнес приносит пользу стране, или нет? И вот здесь произошло кардинальное изменение в умах. Больше 80% респондентов сказали, что бизнес приносит пользу, что они позитивно относятся к предпринимателям. Раньше было совсем другое отношение. После 90-х годов, когда многие коммерсанты очень вызывающе себя вели, в обществе сложилось негативное отношение к бизнесу. А сейчас оно постепенно выправляется, в общество приходит понимание, что без бизнеса — никуда, нельзя стране жить на одних государственных компаниях. Нужна частная инициатива, которая каждый день в конкурентной борьбе рождает что-то новое и создаёт движение вперед.

— А моральный облик бизнесменов с 90-х годов действительно улучшилс я?

— Есть разные врачи, есть разные чиновники. И в бизнесе то же самое. Но для бизнеса очень важно, как ведет себя государство. Государство создает правила игры. И это должны быть такие правила, которые дают определенную степень свободы, чтобы ты имел возможность развиваться, расти, увеличивать количество рабочих мест, предприятий, проектов. Бизнес будет расти, это в его природе записано: постоянное расширение. Но при этом должны быть и правила, которые контролируют предпринимателей.

— У нас существует практика: человек придумал схему, нырнул в бизнес ненадолго, провернул операцию и смылся, пока его не заметили…

— А это — не бизнес, когда урвал и сбежал. Это — коммерсанты. А задача государства — создать такие условия, чтобы коммерсанты становились бизнесменами. Чтобы они захотели играть вдолгую. Чтобы строили реальное производство, создавали реальные активы. Для бизнесмена лучше один раз создать что-то серьезное, что долгие годы будет приносить деньги тебе и людям, которые у тебя работают, чем десять раз создавать проекты и сбегать после их завершения. Но для этого государство должно дать гарантии, что завтра ты придешь на работу, и твое предприятие будет принадлежать тебе, а не окажется захваченным рейдерами.

— У нас само государство к бизнесу относится, как к потенциальному преступлению. Вот у меня есть конфетка, она стоит рубль. А я вам ее продаю за три рубля. Ну значит с точки зрения бизнеса я молодец. А с точки зрения правоохранительной логики нашей страны меня за это в тюрьму можно сажать.

— Если на рынке есть спрос, то нельзя предпринимателя винить за то, что он повышает цену. Но государство должно создать конкурентную среду, чтобы больше предпринимателей производило конфеты, а покупатель мог сравнить их цены. И тогда в результате конкуренции цены будут падать. Вот мы видим, как падает минута разговора по телефону. Это — яркий пример конкуренции.

Но если этой конкуренции нет, то ты можешь завышать цены, как хочешь, и продавать что угодно за сколько угодно. Есть лево-популистские настроения, что нужно сажать в тюрьму за прибыль. Существуют люди, которые смотрят в чужие кошельки и не любят, когда кто-то много зарабатывает. Такие люди есть во всех странах, это совершенно нормальная психология. И потребность в рядах таких людей, чтобы более успешных сажали в тюрьму, существует. Просто не нужно идти на поводу у этой их потребности.

— Взрослые люди не стремятся в бизнес потому, что это трудно и опасно. Но почему молодежь не рискует?

— Молодежи в российском бизнесе много. Когда мы организовали национальную премию «Немалый бизнес» для предпринимателей до 40 лет, то думали: если претендентов окажется хотя бы тысяча, то это — уже очень хорошо. А их оказалось 32 тысячи. Огромное количество стартапов, проектов в самых разных областях. Это не только услуги, но есть и реальное производство. Победителем стал человек, создавший кондитерскую фабрику практически в чистом поле, не используя старых активов. И сегодня он продает продукции на миллиард рублей в России и за пределами. Есть производители тренажеров, сушилок для зерна, которые не только продаются на внутреннем рынке, но уже поставляются на экспорт. И это все — молодые ребята. А сколько еще молодых, которые не выдвинулись на премию, потому что считают, что пока ее не достойны?

— Что у нас с малым бизнесом? Почему он дает только 20% ВВП, а не 70%, как в развитых странах?

— Двадцать процентов — это далеко не все. На самом деле — значительно больше, но они не учитываются статистикой, потому что работают в тени. Потенциально мы очень предпринимательская страна. Но не все люди хотят рассказать государству о своем бизнесе.

— Что должно сделать государство, чтобы они захотели рассказать об этом?

— Государство каждый день думает о том, как вывести бизнес из тени и сделать его легальным. В последнее время эта работа особенно активизировалась, она базируется на новейших технологиях. Наша налоговая служба технически очень продвинута. Контрольно-кассовые аппараты, возможность зарегистрироваться в качестве самозанятого через гаджет — это все ведет к тому, что у нас происходит серьезное обеление рынка.

— По прогнозу ВШЭ до 10 миллионов занятых в государственном и корпоративном секторах в ближайшие годы могут потерять работу из-за модернизации, их заменят машины и новые технологии. Смогут они найти себе применение в частном бизнесе?

— Рост экономики и количества новых предприятий будет создавать гораздо больше рабочих мест, чем мы потеряем за счет роста производительности труда и новых технологий. Денег сейчас у государства очень много: три триллиона профицит бюджета. Их нужно превращать в более высокие ценности: станок, хлебозавод… Для этого нужно, чтобы людям было проще брать льготные кредиты ради создания бизнеса под гарантии государства. Потому что каждое предприятие — это актив, машина по производству денег.

— Насколько западные санкции мешают жить нашему бизнесу?

— Я не вижу в санкциях какой-то глобальной катастрофы. Крупные предприятия ощущают дискомфорт из-за того, что у них сократился доступ к зарубежному финансированию. А для малого бизнеса санкции значения не имеют. Они могут спокойно покупать оборудование на Западе, если хотят. Ограничения на нас действуют мало. На нас больше действуют внутренние проблемы: завышенная процентная ставка ЦБ, рост тарифов и то, что НДС подняли ни с того ни с сего.

— Сейчас вы не имеете права заниматься бизнесом и передали его в управление. А что больше всего мешало работать, когда вы были действующим предпринимателем?

— Я в самом начале 90-х создал свою собственную компанию. Приходилось спать с ружьем под кроватью, потому что жизнь была в опасности. Я говорю, что сегодня у предпринимателя высокие риски, но их невозможно сравнить с теми рисками, которые были в первые рыночные годы. Сейчас бизнесмен рискует деньгами, а тогда рисковал жизнью.

Но самое сложное для предпринимателя — это найти ту нишу, где ты можешь зарабатывать, наладить управление и не сдаваться. Я очень много видел людей, которые теряли бизнес из-за того, что не выдерживали темпа каждодневного труда, когда ты просто не можешь уйти домой, как нормальный человек, не поняв, что у тебя произошло с выручкой на этот день. Сейчас я владею бизнесом, который близок людям, а мой сын им управляет — это шампанское производство. Тут для нас былая самая большая сложность — найти потребителя. Убедить его, что наш товар — хороший, его нужно купить. Это не только качество, которое само собой разумеется, но и этикетка. И — затащить туристов на нашу территорию, чтобы они могли провести дегустацию. И мы выросли уже в 10 раз: с 3,5 млн до 37 млн бутылок. Это не только игристое вино, но — гостиницы, рестораны, музей, в который превратилась старая винодельня. Мы занимаем уже первое место в мире по количеству дегустаций в год. И большинство уезжает довольными. Это — очень большое достижение.

Источник:  https://www.kursk.kp.ru/daily/26976/4034843/?fbclid=IwAR36pN9fzfCrymE-DWTAUybuEPZae_7XlMsvjY0sR83PYd7IoqFl8xwedCw